Морозова (Рыкова) Валентина Николаевна, выпускница 1948 года

С Верой Бычковой, моей одноклассницей, рассматриваем нашу школьную фотографию 10 класса, 29 учеников на ней, директор школы Безбородова Лидия Петровна завуч - Викторов Михаил Иванович. Но Аттестат зрелости вручали 28 ученикам - Сонечка Устинова умерла перед самым первым экзаменом - сочинением. Выпускной вечер состоялся 25 июня. Это был 1948 год. Прошло более 60 лет - как же быстро они пролетели!

Смотрим с Верой на фотографию - более половины уже нет в живых, да и те, кто остался, пусть не обидятся на меня, далеко не первой свежести. Кому 80, кому за 80 перевалило.

В Сапожке из нашего класса живут только трое, остальных жизнь разбросала по России.

Но когда они приезжают на родину, мы обязательно встречаемся и вспоминаем наши школьные годы и наших учителей.

Родная средняя школа №1, спасибо тебе, низкий поклон нашим наставникам-учителям, которые нас не только учили, но и воспитывали.

Все 28 выпускников 1948 года нашли своё место в жизни.

Пятеро стали кадровыми военными, семеро - инженерами разрядного профиля, пятеро - учителями, практически все мои одноклассники получили высшее образование, и ни один из нас не уронил, не запятнал честь школы.

Моя родная школа… Я долгие годы жила вдалеке от Сапожка - ГДР, Сибирь, Урал, но я всегда помнила свою малую родину, свою школу и умирать приехала в родные края.

В молодости мне приходилось учиться в Моршанском учительском институте, Омском педагогическом, но я даже здания смутно помню, и лица преподавателей стерлись из памяти, хорошо помню только Елену Алексеевну – преподавателя старославянского языка.

А вот в родной школе в старом здании, я помню даже все закоулочки, хоть в коридорах на первом этаже было темновато. Одно время наш первый класс размещался рядом с жильем тети Лизы, сторожихи. Потом нас перевели на второй этаж. Как жутковато было подниматься по винтовой лестнице! Сразу всплывали сказки о башнях, где обитали злые и добрые волшебники, томились в неволе принцессы. Мое фантазерство и мечтательность, которые потом, во взрослой жизни, принесли мне много огорчений, зародились именно там, на этой винтовой лестнице.

Малышей в начальной школе учили 4 учительницы тогда (1938) Екатерина Ивановна Пушкарева, Мария Васильевна Шатилова, Елизавета Георгиевна Авдеева, Мария Григорьевна Гуськова. Я не знаю, какого они были возраста, но тогда, семилетней, они мне казались пожилыми, хотя это может быть и не так.

Поскольку читать я начала рано и читала все, что надо было и не надо – мне они напоминали учительниц из гимназий, таких классных дам, всегда скромно одетые, платья темных тонов с кружевными воротниками, белые блузки с брошью. Запомнилась и манера общения их друг с другом – уравновешенность, вежливость, тактичность…

Моей первой учительницей была Екатерина Ивановна Пушкарева.

Недавно в журнале уездного Сапожковского земского собрания за 1909год встретила я 2 фамилии – Пушкарев Л.Р., Степанова Екатерина Ивановна – учителя Чернореченской начальной школы. Скорее всего, Степанова – это девичья фамилия моей первой учительницы, потому что брат её – Степанов Алексей Иванович, позднее был директором Сапожковского педагогического училища.

Спасибо Екатерине Ивановне, она не только научила меня писать, читать, она научила меня сопереживать.

Может быть в ущерб другим предметам – труду, рисованию, Екатерина Ивановна учила нас писать грамотно и красиво, выводить каждую буковку, писать каллиграфически. Но, самое главное, она учила нас порядочности, честности, учила нас чуткости и душевности, учила быть и оставаться всегда человеком. Помню, как плакали почти все девчонки в классе, когда Екатерина Ивановна читала нам рассказ Мамина - Сибиряка "Зимовье на Студеной". Став взрослой, я многое перечитывала из школьной программы по литературе, но тот рассказ так ни разу не перечитывала – боюсь, что опять сердце зайдется от боли, как тогда, много лет назад.

Екатерина Ивановна никого особенно из учеников не выделяла. Я не знаю, были ли у неё свои дети, но, пожалуй, мягче, внимательнее что ли, относилась она к ребятам из детского дома, которых у нас было несколько человек.

По субботам у нас были уроки пения, которые мы ждали и любили.

Екатерина Ивановна почему-то всегда краснела, когда начинала петь. Любим мы грустную песню про кукушку:

«Там вдали за рекой раздается порой: ку-ку, ку-ку - то кукушка поет, малых деток зовет».

Запомнилась и ещё одна песня:

«Повадился журавель на бабкину конопель»…

В четвертом классе мы уже самостоятельно пели патриотические песни, например «О Щорсе» - «Шел отряд по берегу».

В начальной школе я часто и много болела – корь, скарлатина – поэтому много пропускала уроков.

Екатерина Ивановна после занятий брала меня к себе домой (она жила на улице Пролетарской) и занималась со мной дополнительно.

Я помогала Екатерине Ивановне нести тетради, а мои одноклассники завидовали мне.

Окончание начальной школы совпало с началом Великой Отечественной войны.

В пятом классе встретили меня уже новые учителя.

В начальной школе я училась хорошо, получала Похвальные грамоты, а вот в старших классах пришлось труднее.

Война. Холод, холод, как я хорошо это помню! И дома, и в классах было холодно и неуютно. Многие не получали известий с фронта, или уже получили похоронку.

Может, поэтому в школе было тихо, ребята не так шалили, не было ссор и драк.

В перемену жались к печкам, классы отапливались дровами, постоянно хотелось есть. Хоть я и не так далеко живу от школы, практически на одной улице, но приходилось отдыхать по дороге в школу раза 3-4, потому, что ноги пухли от голода. Помню, с каким нетерпением ждали мы большой перемены, когда одно время стали нам выдавать по маленькому кусочку хлеба и спичечному коробку сахарного песка.

Учебников не хватало, тетрадей тоже. Писали на чем придется – оберточной бумаге, газетах.

Вместо чернил разводили сажу. Я часто пропускала уроки, иногда по целой четверти – детей в семье было много, отец погиб, мама уходила на работу рано, приходила поздно, а мне приходилось сидеть с маленькой сестренкой, которая часто болела. Но не глядя на это, я успевала по всем предметам. Очень интересными были уроки математики Михаила Николаевича Сухоручкина. Наверное, он был из той, старой плеяды учителей. Он не сердился на нерадивых учеников, хотя несколько раз слышала я, когда кто-то из ребят его сильно допекал, не слушал его объяснений, Михаил Николаевич произносил «дубина стоеросовая».

Русскому языку и литературе в 5 классе нас учила Анна Дмитриевна Кондрашова. Мы тогда очень много учили наизусть.

Вот только потом, когда я сама стала работать в школе, я по-настоящему оценила самоотверженность Натальи Павловны Степановой. Это была труженица, которая всё время отдавала детям, школе.

Она мне запомнилась не по урокам, а по увлекательным рассказам о растениях и деревьях во время летних походов по родному краю. Именно тогда я узнала многое о лечебных свойствах многих растений. Одно дело на карте, а другое дело – дойти до этого родничка, откуда сначала маленьким ручейком, а потом уже широкой речкой течет наша Машка, а по пути познакомиться, и с растениями, и с почвой, и с полезными ископаемыми. Много работали мы и в великолепном пришкольном саду, который располагался напротив школы. Может, благодаря этим занятиям, я до сих пор сохранила тягу к работе на огороде.

У Натальи Павловны была удивительная память.

Я не видела ее 30 лет. За эти годы болезнь согнула мою учительницу почти до земли. Я встретила ее на улице, сказала: «Здравствуйте, Наталья Павловна» - она назвала меня по имени и фамилии, едва взглянув на меня.

В пятом классе мы начали изучать немецкий язык.

То ли война с немцами, а может у меня способностей к этому языку не обнаружилось, но я его так и не усвоила.

Преподавала его Авдеева Антонина Ивановна, очень острая на язык и порой меткое, но обидное словцо от нее можно было услышать.

И когда я приехала в ГДР, к стыду своему знала по-немецки всего несколько слов.

В 6 или в 7 классе, запамятовала, кому-то пришла идея о раздельном обучении.

Всех девчонок отправили учиться в Пушкинскую школу, а мальчишек – в среднюю школу №1.

Учились мы там всего один год.

Русский и литературу преподавала Анна Владимировна.

Очень болезненная, нервная, она быстро выходила из себя. Да и было от чего.

Хоть и одни девчонки в классе, но не всех подарком можно назвать.

Я тоже однажды отличилась.

Проходили "Дубровского". На него отводилось несколько часов, мне он уже в зубах настрял. И когда Анна Владимировна вызвала меня к доске рассказывать характеристику Марии Гавриловны, я стала пересказывать прочитанную ночью "Драму на охоте". Анна Владимировна сердится, класс требует продолжения рассказа.

Результат – мне двойка.

В этот период я много двоек нахватала, кажется 4 или 5, а классным руководителем у нас была Клавдия Георгиевна Попова - великолепная учительница по географии и очень эрудированная, интеллигентная преподавательница старой закалки. Она не стала меня долго "воспитывать" словесно, а пришла к нам домой, отобрала всю художественную литературу, причем не нашу, а я и братья просили "почитать" какую-нибудь интересную книгу у друзей, у знакомых, часто обещали прочитать в один вечер. Две связочки книг Клавдия Георгиевна собрала и обещала вернуть, когда я исправлю все двойки. Волей-неволей пришлось вплотную засесть за уроки, чтобы исправить двойки и вернуть чужие книги.

Через год мы вернулись в свою родную школу, появились и новые ученики, и новые учителя.

Математику преподавал Василий Степанович Широков. Он очень уважал учеников, кто с геометрией, тригонометрией был на "ты".А в ней хорошо разбирались Коля Караулов, Шура Канкина, Маша Авдеева, Валя Егорова и некоторые другие ребята.

Я к математике относилась почтительно, поэтому часто слышала от Василия Степановича:

"Рыкова, если ты хочешь в дальнейшем есть хлеб с маслом, учи математику." Как ни старалась - больше чем на 4 не вытягивала. Историю мы учили у Семена Ивановича Устинова. Он ко всем относился очень лояльно, двойки ставил, когда уж совсем ученик ничего не отвечал. Семен Иванович страдал дефектом слуха, поэтому мальчишки использовали это, отвечая тихо. Помню, Юра Хвоецкий вышел отвечать, 2 - 3 фразы, что он успел прочитать и запомнить на перемене, он произнес громко и отчетливо, а потом начал что-то тихо бубнить. Но такие номера не всегда удавались.

А вот у Александры Ивановны Гулиной не выучить физику было стыдно. Она была очень хорошим преподавателем, но и очень требовательной, всегда помнила, кто ей что не ответил и добивалась, что-бы ученик обязательно помнил и знал. В 10 классе мальчики смущали ее тем, что пристально, не отводя глаз, смотрели на нее.

Интересно проходили у нас и уроки химии, которую преподавала Прасковья Николаевна Хотулева. Реактивов постоянно не хватало, поэтому опыты проводить Прасковья Николаевна доверяла очень ответственным, а другие были наблюдателями. А может, она и за безопасность нашу беспокоилась?

Моя школа, мои учителя… Я могу бесконечно рассказывать он них.

Из тех, кто учил меня, жива только Тамара Сергеевна Лисицына, а остальных уже нет.

Спасибо им всем, низкий поклон и благодарность за то, что научили нас, поставили на ноги, делились с нами душевным теплом и учили всегда, при всех обстоятельствах оставаться человеком.

В. Морозова

Вспоминают учащиеся военных лет

Хотулев В.А.

Незадолго до своей кончины моя мать сказала собравшимся на ее дне рождения: «Любите Советскую власть. Она нас сделала Людьми...».

В семье была атмосфера уважения к труду, книгам, ожидание писем из Красной Армии: с Востока, из Финляндии, а затем с фронтов Великой Отечественной войны.

Большими праздниками были все советские, а с дедом и бабушкой справлялась Пасха. А в Троицу и другие праздники дедушка считал, что нельзя терять рабочий день в поле и на огороде. Праздниками были и дни выборов в Верховный Совет. Кумирами детворы были герои Гражданской войны и командиры Красной Армии.

До ухода на фронт отец, конечно, не мог занимать у нас такого места, так как был человеком сугубо штатским. Из того времени мне очень запомнилось посещение с отцом его кабинета физики с интересными экспонатами.

Далее...

Стольникова А.С.

В среднюю школу я поступила в 1939 году в 5-ый класс «Б» из Пушкарской базовой начальной школы (теперь это здание управления образования). Привел нас туда (весь класс) 1 сентября зав Пушкарской школы Николай Алексеевич Мельников - наш любимый учитель начальных классов, он же вел уроки географии в Сапожковской средней школе. Тогда средняя была единственная в Сапожке. По сравнению с нашей начальной средняя школа показалась нам огромной. Учеников было очень много. Школа работала в 2 смены.
Далее...

Соболева Ю.Г.

Очень хорошо помню тот день - 22 июня 1941 года. Голубое небо, яркое солнце, зеленая трава, свежая листва на деревьях. Сегодня - воскресенье, на речке Машке делали плотину. Ох, как мы радовались, что речка будет полной, и мы будем купаться. Да разве мы отстанем от этих важных дел! Бежим на речку. А там уже народ собрался. Музыка, смех, радостные лица, всеобщее веселье. Дно реки представляло «муравейник». Женщины в цветных косынках, ярких платьях. Все в движении. Одни копают, другие везут землю на тачках, на носилках к плотине, а там умельцы укладывают хворост. Целый обоз на лошадях подъезжает со стороны Запожского леса с хворостом.
Далее...